Сальман был высокого роста, его кожа имела желтоватый оттенок, у него было округлое лицо и густая борода. Он был крепкого телосложения. С людьми был дружелюбен и обходителен, и при этом был очень прост, никогда никого ничем не обременял. Мухаджиры, считая его своим человеком, говорили: "Сальман – из нас", но ансары, в свою очередь, тоже считали его своим человеком и говорили: "Сальман – из нас". Однако Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям) сказал то, что для него было дороже всего: "Сальман – один из членов нашей семьи".
Третьим звеном в нашей золотой цепи преемников стал Сальман Фариси, о котором сам Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям) сказал: "он – из нас, один из членов нашей семьи (ахли-бейт)". Его настоящим именем было Мабих, но после принятия Ислама Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям) дал ему имя Сальман или Сальмануль-Хаир (Благой Сальман). Он также взял себе прозвище Ибн Ислам. Он был родом из Ирана, провинции Исфахан. Первый мусульманин из персов. Даже Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям) говорил об этом: "Первым из арабов являюсь я, первым из румеев – Сухайб, первым из эфиопов – Биляль, а первым из персов – Сальман" (Сыфатус-сафва, I, 538 Беззар и Табарани).
Сальман родился в богатой семье, в Исфахане, селении Джей, его семья владела поместьем, а глава её был старейшиной племени. Его отца звали Буд или Будехшан. Они, как и весь их народ, были огнепоклонниками. Поэтому и Сальман был некогда из числа тех, кто поклонялись огню. Но вспыхнувший в сердце Сальмана огонь веры и божественной любви побудил его к поискам религии истины. Сначала его внимание привлекло христианство с его обрядами поклонения и церквями. И, чтобы узнать об этой религии, он даже отправился в Сирию. Путь его пролегал через Мосул, Нусайбин и Аммурийю. Там он повстречался с одним монахом, которому стал служить, чтобы узнать от него как можно больше о христианстве. Монах открыл ему такое пророчество: "Приблизилось время пришествия последнего из пророков, который придет с религией Ибрахима, единобожием, и будет он родом из арабов". В это время в Аммурийю прибыл торговый караван, принадлежавший арабам племени Бани Кельб, который держал путь через Сирию в Медину. Сальман с великой радостью примкнул к этим людям, но, несмотря на то, что он был с ними уважителен и услужлив, они, когда караван достиг селения Вади аль-Кура в Аравии, подлым образом продали его в рабство одному иудею.
Однако Сальман помнил последние слова монаха из Аммурийи: "Он выйдет на земле Аравийской, но вскоре будет вынужден совершить переселение и на этот раз поселится в каменистой местности, где будет много финиковых садов. На спине его, между лопатками, будет родимое пятно, знак пророчества. И будет принимать он подарки, но будет запретным для него подаяние".
Когда Сальман находился в рабстве в Медине, он услышал о новом пророке и при первой же представившейся возможности отправился повидать его. Он помнил все, что говорил ему о пророческих признаках Аммурийский монах и после долгих наблюдений убедился, что это был действительно он. С радостью человека, нашедшего, наконец-то, то, что так долго искал, Сальман крепко обнял Посланника Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям) и стал мусульманином.
Из-за того, что Сальман (радыйаллаху анху) был рабом, он не смог участвовать в сражениях при Бадре и Ухуде. Однако Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям), а вслед за но скорее освободить Сальмана, выкупив его из рабства. Вскоре Сальман обрел, наконец, долгожданную свободу, а вместе с ней и то, ради чего претерпел столько страданий, и чего так долго искал, – нахождение в высоком обществе Пророка. Теперь для него наступило время упоения этим счастьем, время посвящения себя тому, что услышит, увидит, чему научится он, сидя в мечети у ног своего Пророка.
За короткое время Сальман стал любимцем всех сахабов, его любили за искренность и правдивость, а также за успехи, которых он добивался в жизни. Сахабы даже не могли поделить его между собой. Но большую известность он приобрел благодаря плану, который был предложен им и помог мусульманам одержать важнейшую победу в битве Хендек. Ведь именно Сальман предложил тогда выкопать вокруг Медины траншеи, чтобы преградить неприятелю путь в осажденный город. Эта идея была нова и уникальна для того времени. Кроме того, Сальман сам принял активное участие в рытье этих траншей и выкапывал за день внушительные траншеи, имевшие пять метров в глубину и десять в ширину. После этого случая и, конечно же, после одержанной победы в битве Хендек Сальман обрел заслуженную славу среди сахабов. Все хотели заручиться его уважением и расположить его к себе. Мухаджиры говорили: "Сальман – из нас". "Сальман – из нас", – говорили и ансары. Но Досточтимый Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям) сказал то, что для него было дороже всего: "Сальман – из нас, один из членов нашей семьи (ахли-бейт)".
После того как Досточтимый Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям) переселился в Медину, он сделал то, что никто до него не делал. Он заключил братство между мекканцами и мединцами, в результате чего каждый переселившийся из Мекки мухаджир теперь имел в Медине своего брата. Братом Сальмана был объявлен Абу Дарда (радыйаллаху анхума). С этого самого дня эти два сахабы стали близки и во всем помогали друг другу. Оба они были бедны, не испытывали тяги к земным благам, поэтому всегда были вместе и подсказывали друг другу то, что велит сунна Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям). Но Сальман, избравший умеренный путь зухда и поклонения, имеющий огромный жизненный опыт, повидавший мир и обладавший тонким мышлением, отличался от Абу Дарда. Однажды Сальман пошел навестить своего товарища Абу Дарда (радыйаллаху анхума). Но дома его не было, и дверь открыла его жена Умму Дарда, которая, как это было видно, была чем-то огорчена. Сальман осмелился поинтересоваться, как у них дела. Немного поворчав, та сказала: "Какими же могут быть наши дела, если Абу Дарда совсем отрекся от жизни земной. Ночами он молится, а днем постится. А на нас он и вовсе не глядит". Услышав такое, Сальман расстроился. Он уже хотел уходить, но вернулся Абу Дарда. Увидев Сальмана, он обнял его, усадил и приготовил для него стол. Но на предложение: "Разве ты не станешь обедать со мной?", Абу Дарда ответил: "Я в посте". Сальман возразил: "Клянусь Аллахом, я не буду есть, если ты не сядешь за стол". Не осмелившись отказать своему товарищу, Абу Дарда был вынужден прервать пост и есть вместе со своим другом. Наступила ночь, и они легли спать. Когда прошла одна треть ночи, Абу Дарда встал, чтобы совершить намаз. Однако Сальман отговорил его. Когда же прошла большая часть ночи, Сальман встал, разбудил Абу Дарда, и они вместе совершали намаз-тахаджуд. После намаза Сальман сказал Абу Дарда: "Слушай меня, друг мой, и твой Господь, и твоя душа, и твоя семья, и твои гости, и даже твои соседи имеют свои права. И ты обязан воздавать каждому из них по праву. А посему, поклоняйся Господу своему, молись и постись ради Него, но не забывай и о душе своей, ешь, пей, отдыхай и помни о той, что является спутницей твоей жизни!"
Сальман (радыйаллаху анху) был одним из сахабов, приверженных к аскетическому образу жизни. Он взял в жены женщину из племени Кинда. В первую брачную ночь, когда он зашел в ее покои и увидел, что они украшены драгоценными камнями и тканями, сказал: "Дом наш стал похож на дом среди пылающего адского огня. Ведь слышал я, как Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям), друг мой, говорил: "Пусть мирское ваше будет таким, сколько хватает путнику в пути его". И он не стал входить к ней в дом, пока вся эта роскошь и сияние не были убраны. Эти слова Посланника Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям), которые Сальман, подобно серьге, повесил себе на ухо, он приводил еще и Са’ду бин Абу Ваккасу. А было это так. Однажды Сальман (радыйаллаху анху) заболел. Са’д пришел его навестить. Когда он увидел Сальмана плачущим, удивился и спросил, почему он плачет. Сальман ответил: "Я плачу не из страха перед смертью и не из-за любви к жизни. Я плачу оттого, что не выполнил того, что советовал и повелевал Посланник Аллаха. Ведь я помню, что он сказал нам: "Пусть мирское ваше будет таким, сколько хватает путнику в пути его". Посмотри на все это вокруг меня. А ведь все мы помним, что у него при жизни не было ничего, кроме самого необходимого: домашней утвари, таза для стирки белья, посуды и сосуда для омовения. А состояние, которое он оставил после смерти, составляло четырнадцать дирхемов".
Во времена правления ‘Умара Сальман (радыйаллаху анхума) был назначен наместником в Мадаин. Но наместничество не внесло никаких изменений в его жизненные принципы. Так как он был убежден в том, что величие и почет состоят не в положении в обществе и высоте чина, а в вере и жизни вечной. Занимая пост наместника, Сальман так и не обзавелся ни подобающим жильем, ни подобающей одеждой. Свою хырку он носил как накидку и использовал как покрывало, когда ночью было холодно. Когда один мусульманин пришел к нему с предложением выстроить для него дом, он распорядился, чтобы "дом этот был не выше меня, когда я встаю, и не длиннее меня, когда я лежу".
Став наместником, Сальман не перестал находиться среди людей и помогать им в делах. Напротив, он вел настолько скромный образ жизни, что по одежде его нельзя было отличить не только от простых людей, а даже от самых бедных из бедняком или невольником, поручали ему физическую работу. А когда кто-то, наконец, узнавал в нем наместника и желал помочь ему, то он отказывался от помощи и завершал дело, за которое взялся.
Следуя принципу, что самым благим для человека является кусок хлеба, который он зарабатывает собственными руками, Сальман также зарабатывал себе на жизнь тем, что плел из финиковых листьев корзины. Он продавал их за три дирхема, один из которых возвращал за сырье, а на оставшиеся два покупал своей семье все необходимое, а то, что оставалось, отдавал на милостыню.
Став наместником и став старше, он очень малое время стал отдавать сну. С наступлением ночи он вставал на намаз, а когда уставал, то садился и предавался зикру и размышлению. Когда же он чувствовал прилив новых сил, то опять вставал на на- маз.
Веря, что пища – это не цель, а средство поддержания тела, он был неприхотлив в еде. Однажды, когда Сальмана (радыйаллаху анху) за общим столом стали уговаривать съесть еще угощения, он сказал: "Не настаивайте, этого достаточно. Ведь и Пророк наш говорил: "Те, кто в этой жизни набивают свои желудки досыта, в следующей жизни окажутся голодными. Мирская жизнь – рай лишь для неверного, а для верующего она – тюрьма" (см. Хильятуль-аулия, I, 199).
Несмотря на это, Сальман (радыйаллаху анху), знавший, что голод и сокращение количества пищи при воспитании нафса и приучении его к терпению может быть равнозначно попытке спрятать овес подальше от лошади или мясо – подальше от пса, на глазах у людей однажды купил себе большую миску еды. Когда его спросили: "Сальман, что с тобой?", он, желая объяснить, что одним из путей подчинения нафса является частичное удовлетворение его желаний и потребностей в рамках дозволенного, сказал: "Нафс, видящий перед собой то, что желает, успокаивается и не мешает человеку своими наущениями совершать поклонение".
Принцип тасаввуфа "Прибыль в руке, а душа с возлюбленным" отражается в его высказывании: "Размышляя, помни о своем Господе; принимая решения, распределяя блага между людьми, в мирских делах постоянно помни о Нем".
Дружба Сальмана и Абу Дарда продлилась на долгие годы. В годы своей службы в Мадаине наместником Сальман получил от Абу Дарда письмо: "…После вас Всевышний даровал нам богатство и детей. И наделил нас счастьем жить на Священной Земле…"
Сальман в ответ написал: "В своем письме ты пишешь, что Всевышний наградил вас богатством и детьми. Так знай, что благо и превосходство не в размере состояния или многочисленности потомства твоего, оно в кротости твоей, и пользе твоих знаний. Ты пишешь, что теперь вы живете на Священной Земле. Знай же, что Священная Земля не возвышает и не освящает тех, кто живет на ней. Истинное же благородство и величие заключается лишь в том, чтобы поклоняться Аллаху, будто видишь Его, достичь уровня "ихсан", осознать, что ты смертен и не вечен".
В своем письме Сальман (радыйаллаху анху) говорит о таких основных понятиях тасаввуфа, как ихсан (ощущение себя под Взором Аллаха) и беспомощность перед Всевышним, вводит понятия факр (бедность) и зухд (аскетизм).
Еще при жизни Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллям), положив свою руку на плечо Сальмана (радыйаллаху анху), сказал: "Из них выйдут такие мужи, что, если вера окажется на Созвездии Сурайя (Плеяды), они достигнут ее" (см. пер. Таджрида XI, 201), указав Сальману на его истинную цель. Наверное, по этой причине во время завоевания Ирана Сальман, находясь в войске мусульман, не начинал воевать против народа, пока не призывал его к Господу, как учил Досточтимый Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям). Поэтому после за-воевания Ирана Сальман (радыйаллаху анху) стал наместником и духовным наставником именно на землях Ирана, Исфахана и Туркестана. И поэтому Накшибандийский тарикат, в котором Сальман (радыйаллаху анху) занимает место в цепи духовных преемников, распространился, в большей степени, именно на этих территориях.
